Консалтинг в миграционной сфере

содержание

Введение 3

1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОНСАЛТИНГА в МИГРАционной сфере 5

1.1. Понятие и сущность трудовой миграции 5

1.2. Консалтинговые услуги в сфере социальной адаптации мигрантов 12

2. Анализ консалтинга в сфере трудовой миграции 19

в Республике Марий Эл 19

2.1. Общая характеристика миграции в Республике Марий Эл 19

2.2. Оценка потребности мигрантов в консалтинговой помощи 25

3. Совершенствование государственного консалтинга в миграционной сфере республики марий эл 33

заключение 43

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 45

ПРИЛОЖЕНИЯ 54

Введение

Россия, появившаяся на международной миграционной сцене в конце 1980-х гг., за прошедшие десятилетия превратилась в активного участника мировых миграционных процессов, выступая одновременно как крупный принимающий центр, страна выезда и транзита мигрантов. Действия многих факторов, включая демографическую и геополитическую ситуацию, более стабильное экономическое положение РФ по сравнению с другими странами СНГ, демографические проблемы, связанные с абсолютным уменьшением численности населения, «прозрачность» границ со странами СНГ, наличие в РФ больших национальных диаспор указывают на то, что РФ еще долгое время останется принимающей страной. Наблюдается приток населения из стран ближнего зарубежья на территорию России в поисках новой работы и возможности реализации стремления улучшить свое материальное положение.

Миграция в XXI веке стала важным социально-экономическим и демографическим процессом, с помощью которого может быть скомпенсирована естественная убыль населения страны и решены вопросы занятости в некоторых пустующих нишах рынка труда. Очевидно, что вливание в российский социум новых многочисленных социальных и этнических групп может серьезно отразиться на существующей структуре общества. С одной стороны, увеличение миграционных потоков влияет на экономику и структуру рынка труда, с другой стороны – на социокультурную сферу жизни принимающих регионов России. Отметим, что 2015-2017 гг., богатые на внешне- и внутриполитические события, внесли коррективы в миграционные потоки: массовый приток бежавших с юго-востока Украины (за последний год их осело в России почти миллион человек).

В рамках социологического подхода адаптация рассматривается как момент взаимодействия личности и социальной среды. Субъективная сторона этого процесса понимается как усвоение личностью основных норм и ценностей общества. Представителями такого подхода нередко отождествляются понятия «адаптация» и «социализация», поэтому решающее значение приобретает проблема соответствия форм поведения, индивидуальных способов деятельности личности основным правилам, требованиям и нормам выполнения общественных функций. Социологический подход трактует адаптацию как процесс «вхождения» личности в новые социальные роли, причем сущность данного процесса заключается в содержательном, творческом приспособлении индивида к условиям жизнедеятельности.

Объектом исследования выступает деятельность по предоставлению консалтинговых услуг мигрантам.

Предметом исследования являются консалтинговые услуги мигрантам в Республике Марий Эл.

Цель исследования – анализ и разработка рекомендаций по совершенствованию предоставления консалтинговых услуг мигрантам вх Республике Марий Эл.

Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

- изучить теоретические основы предоставления консалтинговых услуг мигрантам;

- провести анализ предоставления консалтинговых услуг мигрантам в Республике Марий Эл

- предложить мероприятия по совершенствованию предоставления консалтинговых услуг мигрантам в Республике Марий Эл.

Гипотеза исследования: существуют различия в социальной адаптации трудовых мигрантов различных возрастных групп.

Теоретическую и методическую основу исследования составили труды таких экспертов в области миграционных отношений.

Эмпирическую базу исследования составили данные социологических опросов по исследуемой проблематике.

1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОНСАЛТИНГА в МИГРАционной сфере

1.1. Понятие и сущность трудовой миграции

Миграция как вид социальной мобильности зародилась давно. Данный процесс всегда требовал особого внимания со стороны государства. В настоящее время в связи с ростом населения планеты и увеличением роста потоков населения регулирование процессов миграции особенно актуально. Одним из последствий нелегальной миграции может стать угроза экономической безопасности страны [12, c.39].

Закон Российской Федерации «О безопасности» определяет экономическую безопасность России как защиту жизненно важных интересов всех жителей страны, российского общества в целом и государства в экономической сфере. Экономическая безопасность включает в себя: 1) сохранение платежеспособности экономического субъекта; 2) планирование будущих денежных потоков экономического субъекта; 3) безопасность занятости населения экономического субъекта [13, c.25].

Сущность национальной безопасности в сфере миграционной политики определяется как состояние защищенности страны. Органы государственной власти прогнозируют, предотвращают, а также устраняют последствия нелегальной миграции, тем самым обеспечивая состояние защищенности экономического субъекта. Взаимосвязь задач национальной безопасности и последствий нелегальной миграции представлена в табл. 1.

Миграционная политика традиционно является одним из направлений демографической политики, включающей совокупность способов и мер целенаправленного воздействия на миграционные процессы. Вопросы миграционной политики входят в число наиболее значимых для обеспечения национальной безопасности, поддержания оптимального баланса трудовых ресурсов, сохранения устойчивого экономического роста.

 Таблица 1 - Взаимосвязь задач национальной безопасности и последствий нелегальной миграции

В условиях стремительного сокращения численности населения Российской Федерации (РФ) в целом и трудоспособного населения в частности совершенствование миграционной политики приобретает особую актуальность [10, c.25].

Миграционная политика тесно связана с проблемами беженцев, вынужденных переселенцев, лиц, ищущих убежище, трудовых и иных переселенцев, а соответственно с правовым статусом граждан и иностранных граждан, конституционно-правовой основой статуса и его особенностями для отдельных категорий физических лиц. В современных условиях миграция населения приобретает все больший масштаб: люди переселяются для получения образования, вступления в брак, в поисках новой работы и т.д. В связи с увеличением миграционных потоков возникают проблемы, одной из которых является сложность статистического учёта и возникающие при этом вопросы, которые, очевидно, можно коррелировать с инновационными технологиями в государственном и муниципальном управлении [21, c.85].

В целом в масштабе России нет полного учета мигрантов, потому как значительная часть их прибывает неофициальным путем. Большая часть мигрантов прибывает в страну из государств, с которыми действует безвизовый режим, а, следовательно, мигранты законно въезжают в Россию.

Постановка на миграционный учет в России достаточно проста, но получение разрешительных документов на занятие трудовой деятельностью - камень преткновения для подавляющей части мигрантов. Очевидно, что чем сложнее получить разрешения на работу, тем больше нелегалов. Наблюдается парадокс - ужесточение миграционного законодательства выталкивает трудовых мигрантов в «теневую» (а часто и криминальную) экономику, что вряд ли входит в намерения законодателя.

В последние годы доля нелегальных работников составляет около 50-60% трудовых мигрантов. Вводимые с 2016 года новые правила и процедуры позволяют надеяться, что удастся легализовать значительную часть трудовых мигрантов. Например, принятие Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года, а также соответствующего Плана мероприятий по ее реализации может четко определить роль миграции в развитии России и детализировать механизм адаптации трудовых мигрантов в России [3].

Миграционное движение является не последним по важности звеном в существующей проблеме производства и распределения мировых трудовых ресурсов. За последние 15–20 лет Российская Федерация стала одним из основных центров устремления мигрантов многих соседних с ней государств. В сегодняшней России пребывание международных мигрантов стало неизменной данностью, точные масштабы которой трудно определить. Но, пожалуй, самое массовое перемещение, особенно в ее европейскую часть, осуществляет население бывших союзных республик Средней Азии.

Данный миграционный поток представлен в основном трудоспособными гражданами, которые несут в себе все противоречия развития своих, теперь суверенных государств. Социально-политические и экономические трансформации постсоветских республик Средней Азии послужили катализатором оживления в общественной жизни архаических элементов традиционного общества [74, c.49].

Реанимирование частной собственности обусловило появление небольшой кучки богатых и обнищание основной массы населения в результате безработицы, низкой оплаты труда и наличия многодетности. Поставленные в жесткие условия физического выживания аутсайдеры трансформации становятся потенциальными трудовыми мигрантами. Осуществляя решение о миграции в Россию, они попадают в новую социальную реальность, начинают взаимодействовать с местным населением, которое не всегда благожелательно расположено к ним. Поэтому исследование характера взаимодействия трудовых мигрантов с принимающим их обществом является актуальным как в теоретическом, так и в практическом плане.

Для анализа характера этого взаимодействия и форм его осуществления важное методологическое значение имеет определение ключевых понятий «социальное взаимодействие» и «трудовые мигранты». Социальное взаимодействие многие социологи рассматривают как фундаментальное социальное явление, на основе которого строится общественная жизнь, все социальные контакты как непосредственные, так и опосредованные. Социальное взаимодействие представляют собой «простейшее проявление социальности, составляющие его основу, фундамент» [30, c.15].

Социальное взаимодействие (интеракция) - это объективный закон общественного бытия, воспроизводства социальности, в котором взаимодействующие стороны связаны цикличной взаимосвязью. Механизм осуществления этой зависимости реализуется посредством различных сознательно-поведенческих установок действующих субъектов, которые обусловливаются социальными статусами индивидов, социальных общностей и групп.

Суть социального взаимодействия нельзя сводить лишь к межличностным контактам или социально-психологическим отношениям, ибо такое понимание социальных взаимоотношений не позволяет «выйти» на анализ более широких социальных общностей. Социологический подход к характеристике содержания взаимодействия для нас очень важен, так как он позволяет определить трудовую миграцию в качестве специфической социальной взаимодействующей общности и понять механизм ее адаптации к условиям России [60, c.19].

Трудовая миграция в Российской Федерации составляет абсолютное большинство миграционного сообщества. Она выступает в форме многоликого этнического конгломерата. Однако, несмотря на разнообразную совокупность и дифференцированность его структуры, трудовые мигранты образуют своеобразную социальную общность, обусловленную сходством социально значимых потребностей и интересов для территориального перемещения в Россию с целью повышения уровня своего жизнеобеспечения и изменения социального статуса.

При этом особенности среднеазиатских миграционных общностей в основном определяются близостью наиболее важных ценностных установок, единоверием, стереотипами сознания и поведения, источником коих является мусульманская религия. Социальная общность мигрантов формируется при осознании схожести условий труда и жизни, при появлении оценочного отношения к ним, при понимании различия «свои - чужие». Согласно Конвенции о защите прав всех трудящихся, принятой Генеральной Ассамблеей ООН, и резолюции 45/158 от 18 апреля 1990 г. трудовой мигрант должен заниматься оплачиваемой деятельностью в государстве, гражданином которого он не является. Конвенция трактует трудовых мигрантов не столько как экономических субъектов, сколько как социальных, ибо они, осуществляя трудовую деятельность в России, становятся субъектами социального взаимодействия в качестве представителей определенных социальных слоев, групп, этносов, сословий, которые определяют социальное положение личности [40, c.41].

Для изучения такого явления, как миграция, и взаимодействия ее с принимающим обществом целесообразно обратиться к эвристически ценной тезаурусной концепции, выдвинутой и разработанной В. А. Луковым, которая позволяет расширить и углубить исследовательское поле миграционной проблематики.

Использование методологического строя тезаурусного подхода имеет основополагающее значение для трактовки трудовой миграции как социальной общности и взаимодействия ее с принимающим обществом по модели «свой - чужой». На наш взгляд, следует напомнить основные составляющие этой концепции, часть которой была применена нами в написании данной статьи:

- важность ориентирующей деятельности ближайшего окружения, первичной группы как источника социальных норм;

- характеристика миграционного сообщества с учетом субъективного фактора, тесно связанного с социальной идентификацией;

- взаимодействие участников миграционного потока с принимающим обществом с учетом доминирующих ценностей, их иерархии по модели «свой - чужой».

Тезаурус трактуется в качестве достаточно полного и систематизированного свода освоенных субъектом информации (знаний) и установок, существенных для ориентации его в окружающей среде, в той или иной области жизнедеятельности. В тезаурусе как субъектноориентированном комплексе структурирование информации идет не от общего к частному, а от «своего к чужому» [42, c.27].

В соответствии с тезаурусной концепцией, которую авторы называют «ценностно ориентировочной», трудовых мигрантов можно трактовать как социальную общность, которую образуют экономические, социальные и культурные практики трудоспособного среднеазиатского населения в России. Данное миграционное сообщество представляет собой специфическую целостность, структура которой имеет сложную конфигурацию признаков и функционирует в России по модели «свой - чужой». Эта социальная общность состоит из лиц, имеющих определенный возраст, социальный и профессиональный статус, этничность. Условием, создающим возможность единения мигрантов в общность, являются общественные стандарты, ценности и другие социальные нормы [51, c.62].

Представители данной общности прошли первичную социализацию посредством сакраментальных способов регуляции сознания и поведения с опорой на родственные и земляческие связи. Мигранты отличаются от россиян ориентировочными комплексами, поэтому им приходится осваивать свою социальную субъектность в новой, чужой для них среде и приспосабливаться к ней. Структура этой целостности базируется и воспроизводится посредством взаимодействия мигрантов с местным населением в первичных и вторичных группах. На уровне первичных групп, который представляет микро уровень, взаимодействие между субъектами осуществляется в непосредственной связи, сотрудничестве и межличностных контактах.

Уровень межличностного взаимодействия является одним из значимых факторов успешности/неуспешности адаптации. В первичных группах и трудовых коллективах в результате взаимодействия возникают новые социальные нормы, стандарты сознания и поведения мигрантов. В процессе трудового взаимодействия мигрант различает (оценивает) те объекты, которые имеют для него положительные или отрицательные значения с точки зрения удовлетворения первоочередных потребностей, и выбирает те из них, которые могут вызвать одобрение участников взаимодействия.

Его ориентировочные комплексы начинают выстраиваться из элементов тезаурусов «значимых других», которыми становятся носители российского менталитета. Теперь сознание и поведение мигранта регламентируется другими нормами, которые, с одной стороны, определяются ценностными стандартами страны вселения, а с другой - социализированными нормами своего этноса. Его духовный мир становится гибким и более разносторонним, а поведение и сознание может меняться в зависимости от ситуации. Следовательно, человек, расширив свой кругозор, может успешнее адаптироваться.

1.2. Консалтинговые услуги в сфере социальной адаптации мигрантов

Анализ возрастной структуры миграционных потоков разной направленности (международных, внутристрановых) и на разных иерархических уровнях (страны, регионов, муниципальных образований), а также вопросы взаимовлияния миграции и возрастных структур населения территорий выезда/вселения и наоборот – классическая тема демографических исследований. Как ни странно, однако, в России она до сих пор представлена фрагментарно [61, c.122].

В частности, появились исследования по внутренней учебной миграции на страновом (Варшавская, Чудиновских; Замятина; Катровский; Флоринская, Рощина; Чудиновских, Денисенко) и региональном (Дементьева, Гиниятова; Чихичин; Эмбрехт) уровнях, авторы которых используют в анализе демографический и геопространственный подходы.

Работы Н.В. Мкртчяна и И.С. Кашницкого показывают, что миграционная активность в молодых возрастах многократно выше, чем во всех остальных, она проявляется как на уровне регионов (в частности выделяются регионы, привлекательные для студенческой миграции), так и на внутрирегиональном уровне [59, c.40]. Работы по миграции людей активных трудоспособных возрастов хотя и нередки, но до сих пор подходят к изучению миграций населения почти исключительно с ресурсных позиций («трудовые ресурсы», «производительные силы» и др.), не обременяя себя разноплановостью и подходом с позиции «жизненного пути».

Миграция пожилых по-прежнему остается вне исследовательского фокуса в России. Редкие и давние работы по этой теме (Моисеенко, Чудиновских; Тарасова; Гридасов, Захарова, Балуева) показывают, что Россия относится скорее к таким странам, где пик миграционной активности в пожилых возрастах на страновом уровне почти не заметен и не удостоен отдельного изучения в этой связи.

В комплексной работе Г.В. Рахмановой впервые для России были построены и проанализированы возрастные профили миграции для страны и ее экономических районов. В исследовании Н.В. Мкртчяна сделана попытка проследить на региональном уровне влияние миграционного прироста в возрастах до и после 40 лет на возрастную структуру населения, а в исследовании С.П. Ермакова и С.Ю. Никитиной – смоделировать возрастные особенности миграции в России. В целом, однако, необходимо констатировать наличие очень незначительного числа отечественных работ, анализирующих возрастные особенности миграционных потоков [30, c.18].

Между тем западные исследователи давно и глубоко занимаются подобной тематикой. Одной из первых работ, показывающих возрастную специфику миграционных потоков в США, стало исследование Д. Питтенгера. На примере нескольких ключевых территорий было выявлено, что центральные города, пригороды, сельские территории имеют свойственные только им возрастные особенности миграции. А. Роджерс и Л. Кастро обнаружили, что, хотя уровень миграции существенно различается между странами, формы возрастных кривых миграции схожи для многих стран.

На рисунке 1 представлен стандартный возрастной профиль миграции. Самая интенсивная миграция свойственна молодым возрастам, когда люди переезжают для обучения, затем для старта трудовой деятельности, создания семьи. Далее с увеличением возраста миграционная активность падает по мере наступления стабильности в жизни человека: появления собственности, достижения детьми школьного возраста и обучения в школе. Некоторые возрастные профили миграции содержат затем вторичный пик в ранних пожилых возрастах, связанный с взрослением детей, выходом на пенсию, возможностями переезда на территории, более отвечающие запросам к качеству жизни 50-60-летних людей [23, c.710].

Рисунок 1 - Стандартный возрастной профиль миграции

Развивая работы по моделированию возрастных профилей миграции, Дж. Литтл и А. Роджерс, используя функции Роджерса-Кастро, предложили типологию возрастных миграционных моделей для территорий, представляющих разные иерархические уровни: штаты, объединенные метрополитенские статистические ареалы, метрополитенские статистические ареалы (МСА), неметрополитенские округа. Было показано, что на территориях с численностью населения свыше 30 тыс. человек возможно с достаточной точностью анализировать и прогнозировать возрастные профили миграции, на меньших по численности населения территориях и на территориях с не совсем типичным возрастным составом населения (например, округах с военными базами или высокой долей престарелого населения) стандартная модель применима хуже. В результате кластеризации МСА были получены три класса: «стандартный» (193 МСА), «с доминантой ранней карьеры» (41 МСА) и «с доминантой старших возрастов» (20 МСА).

Стандартный возрастной профиль миграции неоднократно тестировался в разных странах, на миграционных потоках разной направленности и с проверкой дополнительных гипотез. Например, П. Смит, Дж. Раймер и К. Корадо изучали возрастные профили мигрантов применительно к миграции между графствами Англии в зависимости от их принадлежности разным социально-экономическим группам и пришли к заключению, что пенсионерам, студентам, занятым по найму, владельцам бизнеса, безработным, экономически неактивным свойственны неодинаковые возрастные графики миграции. С. Калогироу показала, что разные возрастные особенности свойственны мигрантам, перемещающимся на короткие и длинные расстояния [60, c.30].

В целом миграционные стратегии для 16-29-летних стали более разнообразными, а для населения 60 лет и старше – менее вариативными, чем несколько десятилетий назад. К. Гейст и П. Мак-Манус продемонстрировали, что пространственная мобильность в первую очередь является ответом на потребности, порожденные не составом семьи как таковым, а изменениями в ее составе, появление детей усиливает мобильность.

Н. Байдл и С. Проут выявили различия в кривых возрастной мобильности для коренного и некоренного населения Австралии. В работе Дж. Миллигтона показано, как реагирует возрастной профиль миграции на различные миграционные стимулы (жилье, климат, инфляцию и др.). Т. Вилсон, считая, что стандартный возрастной профиль имеет слабые объяснительные возможности по отношению к пикам в интенсивности миграции в молодых возрастах, предложил расширение стандартной модели путем добавления кривой студентов для регионов, которые принимают значительную студенческую миграцию [73, c.50].

Ряд работ, анализирующих возрастные особенности миграции на нижнем пространственно-иерархическом (поселенческом) уровне, связывают возрастные профили миграции с типом и пространственным положением населенных пунктов: например, центральные города мегалополисов притягивают молодое население и имеют соответствующие профили миграции, а пригороды и средние города популярны у населения средних возрастов [77, c.32]. Таким образом, связи между возрастными особенностями миграционных потоков и территориями выхода и вселения, а также специфика территорий по этим особенностям в зарубежной литературе изучаются давно и многогранно.

В условиях перехода стран к постиндустриальному обществу происходит ряд институциональных изменений, подразумевающих создание новых моделей развития и предполагающих важность кардинальных преобразований во всех сферах общественной жизни. Современные постиндустриальные общества характеризуются повышением уровня и качества жизни населения, а также улучшением условий труда и системы здравоохранения, что влияет на продолжительность жизни граждан этих государств. Таким образом, старение населения является одной из тенденций

современных стран, изучение которой посвящено ряд исследований и прогнозов [87, c.16].

Другой, не менее актуальной темой для изучения и исследования, является вопросы глобального общества, подразумевающее общие проблемы и направление совместных сил на их решение. В современном мире мобильность и миграция населения превращается в центральную ценность, важнейший ресурс и ключевой фактор социального развития.

Миграционное движение ‐ один из факторов концепции развития человечества. Мигранты представляют в подавляющей своей массе молодых, трудоспособных и предприимчивых людей, выступают самостоятельным и многообещающим фактором производства. Именно в свете этого фактора актуально, особенно в России, изучение миграционной ситуации. Однако в связи с увеличением количества пожилых людей в каждой стране, лицо мигрантов меняется. В начале XXI века трудовыми ресурсами также становятся лица старшего возраста, которые в связи с необходимостью материального обеспечения и реализации потенциала, предпринимают попытки сменить место жительство для улучшения качества жизни в пенсионном возрасте [48, c.92].

В связи с темой необходимости трудоустройства и наличие возможностей для реализации потенциала пожилых людей, мигрирующих, как правило, в регионы России, актуализируется изучение адаптации и интеграции лиц пожилого возраста в быстро развивающееся и динамичное общество XXI века. Эти процессы даже в регионах нашей страны (не говоря уже о сравнении стран) происходят по‐разному, имеют сложности и последствия, и зависят от ряда факторов. Особенный научный интерес представляет адаптация к новым условиям жизни в связи с несколькими изменениями: психологическими, социальными и физическими (обусловленные старением человека); и социальными, культурными (обусловленные сменой места жительства пожилого человека).

Следовательно, в ходе адаптации и интеграции населения в условиях его резкого постарения возникает ряд конфликтных ситуаций, внимание к которым также уделяется исследователями и практиками [45, c.30].

Необходимо учитывать, что бесконфликтных обществ не бывает, но при этом важно распознавать и предупреждать конфликты, а также уметь направлять их в конструктивное русло, уменьшая вред от потенциальных последствий. М. Вебер сформулировал социологическое понимание социального конфликта. Данный конфликт он связал с проблемой подчинения и доминирования, установление властных отношений. В стареющем обществе важно наличие четкой регламентации функций поколений, а также понимание пользы и востребованности в конкретной сфере или делах социально‐полезных, лично‐ опосредованных. Необходимо понимать, что социальная подсистема занимается интеграцией поведения людей и социальных групп (разновидностями социальных подсистем выступают общества: семья, деревня, город, страна) [81, c.192].

Например, культурная подсистема (религиозная, художественная, научная) занята производством духовных ценностей, общность которых позволяет людям реализовывать принципы и отношение к действительности в своем поведении. Моральные, научные и т.п. смыслы делают деятельность человека и групп ориентированной. Личностная подсистема реализует свои потребности, интересы, цели в процессе какой-то деятельности ради удовлетворения этих потребностей, интересов, достижения целей. Таким образом, для изучение проблем, возникающих у мигрантов пожилого возраста в современном обществе необходимо изучение условий, которые созданы в регионе для них, а также понимание их личных мотивов и интересов.

2. Анализ консалтинга в сфере трудовой миграции

в Республике Марий Эл

2.1. Общая характеристика миграции в Республике Марий Эл

В настоящее время в Республике Марий Эл отмечается рост обращений за выдачей паспортов гражданина РФ и увеличение количества паспортов, выданных в нарушение установленного порядка. Данные явления вызваны чрезмерным иммиграционным потоком граждан Украины. С начала 2013 года вновь стали гражданами или восстановили гражданство России с помощью территориального органа Федеральной Миграционной Службы (ФМС) России в Республики Марий Эл более 500 человек. Постоянное увеличение данного показателя свидетельствует о том, что иностранные граждане готовы и хотят на законных основаниях проживать на территории страны и работать на равных условиях с гражданами России [39].

Данная проблема актуальна в связи с событиями, происходящими в мире, и затрагивает все отрасли и сферы жизни общества в Республики Марий Эл: экономическую, политическую, социальную и духовную. Существуют сложности с учетом и регистрацией, связью качества жизни мигрантов и жителей Республики.

В виду сложившейся ситуации требуется решить ряд управленческих задач и предупредить возможные проблемы и нарушения закона, связанные с регистрацией новых граждан, адаптацией мигрантов к общественной жизни Республики, расселением, трудоустройством. Рассмотрим проблему миграции в Республике, используя статистические данные Управления Федеральной Миграционной Службы России по Республики Марий Эл.

Управление Федеральной миграционной службы по Марий Эл подвело итоги своей деятельности в 2016 году. По словам начальника отделения анализа, планирования и контроля Д. Тулкачева, деятельность ведомства в республике можно считать удовлетворительной по всем направлениям. В течение 2016 года на миграционный учет в Марий Эл было поставлено 10 тыс. 748 иностранцев и лиц без гражданства (это на 0,7% выше, чем в 2015 г.). Основное количество прибывших составляют по-прежнему граждане Украины (31,9%). Граждане Узбекистана составляют 17,7% от общего числа мигрантов, Азербайджана - 9,1%. 7,1% иностранцев прибыли в республику из Таджикистана. В УФИС по Марий Эл считают, что относительно низкая экономическая привлекательность региона для мигрантов, отсутствие государственной границы и пунктов перехода через нее в территориальных пределах Марий Эл играют сдерживающую роль [58].

В миграционной службе также назвали незначительным участие иностранцев в преступлениях и правонарушениях, совершенных на территории республики. Борьба с незаконной миграцией в 2016 году происходила в следующих формах: взаимный обмен информацией с правоохранительными органами, регулярные проверки мест концентрации иностранных граждан на рынках, торговых базах, строительных и прочих предприятиях, использующих наемный труд мигрантов.

По мнению главного федерального инспектора по Республике Марий Эл П. Логинова, в 2016 году в миграционной сфере остались нерешенные проблемы. Так, в спецучреждении для временного содержания иностранцев и лиц без гражданства, подлежащих административной депортации, (оно находится в ведении УФМС России по Республике Марий Эл) сотрудники до сих пор не имеют права на ношение спецсредств. Не налажено взаимодействие с посольствами стран, чьи граждане незаконно находятся на нашей территории. Выдача свидетельств о возвращении на родину затягивается на неопределенный срок. Не определена нормативная база содержания иностранных граждан, отсутствуют нормы обеспечения лекарственными средствами, не регламентированы порядки подачи заявлений и жалоб, также не установлена обязанность государственных органов по доставке иностранных граждан в медицинские учреждения.

Главный федеральный инспектор также призвал сотрудников миграционной службы обратить пристальное внимание на выходцев из стран Средней Азии и Кавказского региона, которые, по его словам, часто бывают подвержены влиянию экстремистских и террористических организаций, противодействие которым является приоритетным для всей системы государственных органов [58].

Показатели миграционных процессов в Республике Марий Эл в 2013-2017 гг. представлена в табл. 2.

Таблица 2 - Показатели миграционных процессов в Республике Марий Эл в 2013-2017 гг.

Таким образом, можно сделать вывод, что в целом миграционный прирост в Республике Марий Эл в 2013-2017 гг. отрицателен, то есть из региона убывает больше людей, чем прибывает. Однако сальдо внешней миграции в целом положительно, то есть из-за пределов РФ в республику прибывает больше людей, чем убывает туда. При этом положительное сальдо миграции достигается в основном за счет приезжих из стран СНГ, так как число выбывших в другие зарубежные страны превышает число прибывших оттуда по итогам 2015 и 2017 гг.

Динамика показателей внешней миграции в Республике Марий Эл в 2013-2017 гг. представлена на рисунке 2.

Рисунок 2 - Динамика показателей внешней миграции

в Республике Марий Эл в 2013-2017 гг., чел.

Таким образом, число прибывших из стран СНГ выросло в 2013-2017 гг. на 178 человек или на 29,92%, число выбывших в страны СНГ выросло на человек 399 человек или на 205,67%, число прибывших из других зарубежных стран снизилось на 12 человек или на 13,48%, а человек выбывших в другие зарубежные страны выросло на 15 человек или на 19,23%.

В целом можно констатировать снижение миграционной привлекательности Республики Марий Эл в 2013-2017 гг. Хотя число прибывших из стран СНГ мигрантов в целом выросло почти на треть за рассматриваемый период, однако отток в страны СНГ вырос значительно больше - втрое. При этом общее число прибывших из стран дальнего зарубежья снижается, а число выбывших в дальнее зарубежье растет.

В целом внешнюю миграцию в Республике Марий Эл можно отождествить именно с трудовой миграцией, так как иностранные граждане приезжают в регион именно для ведения трудовой деятельности, причем из стран дальнего зарубежья - в основном для занятия предпринимательской деятельностью, а из стран СНГ - в основном для занятия наемным трудом.

Далее рассмотрим показатели миграционных процессов в разрезе муниципальных районов Республики Марий Эл в табл. 3.

Таблица 3 - Показатели миграционных процессов в разрезе муниципальных районов Республики Марий Эл, чел.

Таким образом, для всех муниципальных районов Республики Марий Эл характерен значительных миграционный отток, что неудивительно, учитывая статистические данные Маристата, которые свидетельствуют о том, что в последние годы в Марий Эл растет только население г. Йошкар-Олы, а численность населения всех остальных муниципальных образований - городских и сельских - устойчиво снижается. Снижение миграционной привлекательности региона можно объяснить экономическим кризисом и общим снижением миграционной привлекательности России в свете событий последних лет - стагнации в экономике под влиянием снижения цен на нефть и антироссийских санкций.

2.2. Оценка потребности мигрантов в консалтинговой помощи

Социологическое исследование представляет собой инструмент для проведения массового анкетирования мигрантов в Республике Марий Эл (Приложение 1). Общий объем выборки составил 202 человека. Были опрошены респонденты в возрасте от 18 до 53 лет. Самое большее число опрошенных — это лица в возрасте 36 лет (12%) и 40 лет (10%). Трудоспособная молодежь в возрасте 18-30 лет включала 43 опрошенных (23%), люди среднего возраста 30-45 лет составили 137 опрошенных (72%) и старшего возраста - 10 (5%) (рисунок 3).

Рисунок 3 - Возрастное распределение опрошенных

мигрантов, в % от общего числа

Всего было опрошено 67% мужчин и 33% женщин. В зависимости от возраста распределение респондентов по основным характеристикам выглядит следующим образом (таблица 4).

В основном в выборке отмечается преобладание мужского состава мигрантов, что в целом, соответствует миграционной ситуации в России. Больше всего женщин-мигранток насчитывалось в среднем возрасте, то есть от 30 до 45 лет.

Таблица 4 - Гендерный состав возрастных групп опрошенных мигрантов, в %

Гендерное соотношение в двух других группах вполне сопоставимо. Как показывают данные (таблица 5) среди мигрантов в выборке преобладают семенные липа, проживающие совместно.

Таблица 5 - Семенное положение мигрантов, %

В основном мигранты предпочитают традиционные формы партнерских отношении - это официально заключенные браки. Количество тех, кто состоит в сожительстве очень незначительно, в основном такие отношения распространены в среде молодежи (до 30 лет). Как и везде, среди молодежи велико число тех. кто еще не создал собственную семью, а у пожилых часть уже лишилась своих половинок из-за смерти супруга/супруги. Разводы очень редки, отдельные случаи характерны для молодых мигрантов. В отличие от местных жителей, часть мигрантов проживают раздельно со своими партнерами.

Особенно часто это характерно для пожилых мигрантов (старше 46 лет), однако уже в близком, но более молодом возрастном диапазоне число раздельно проживающих лип падает (разница составляет 6%). Это косвенно может свидетельствовать о том, что мигранты стали чаше приезжать в Россию целыми семьями, чем это было еще в недавнем прошлом. В большинстве случаев опрошенные семенные мигранты имеют детей, при этом во всех группах опрошенных практически отсутствуют внебрачные дета. Во многом такие результаты обусловлены подавляющем представительством в выборке лиц, исповедующих ислам. Только 27% опрошенных мигрантов являются православными, из них 17% в возрасте до 30 лет. Возможно, что уровень образования опрошенных мигрантов (таблица 6) отличается от средних значений в мнгрантской среде в России.

Таблица 6 - Уровень образования респондентов, %

Однако можно на основании представленных данных осмыслить некоторые изменения, которые происходят в этой области. Прежде всего, интересно, что у молодых мигрантов уровень образования выше. чем в других возрастных группах.

Более 50% опрошенной молодежи имеют профессиональное образование, т.е. владеют определенными профессиями. Таким изменениям нельзя не радоваться, особенно потому, что у 70% опрошенных имеются документы об образовании. В этом случае, основной вопрос заключается в том, как будет реагировать рынок труда на рост образованности в новой мнгрантской среде, а также, насколько востребованы иностранные специалисты на квалифицированных рабочих местах в России. Если ориентироваться на мнения самих опрошенных мигрантов, то четвертая часть из них не ценит своего образования, они довольны своим положением, будучи нанятыми на простых работах.

С другой стороны, 35% опрошенных лип желают признания своего образования или уже пытались это сделать. Особенно важно, что таких мигрантов больше всего среди молодежи, обладающих самым высоким уровнем образования среди рассматриваемых групп, и на основании своих ресурсов, способных поменять сложившуюся в России в последнее время традицию по использованию только простого труда мигрантов. Таким образом, при прочих равных условиях (если не будет серьезных изменении в миграционной политике), в будущем можно ожидать новых трансформации на рынке труда и занятости в России.

Практически все опрошенные мигранты являются уже привычными выходцами из стран СНГ: это узбеки, таджики, молдаване, азербайджанцы, украинцы, армяне и грузины. Только 5% из них не работают и живут за счет содержания со стороны родственников. Как правило, это молодые люди. Все остальные являются занятыми. Возрастные особенности мигрантов также приводят к спецификации их потребностей (рисунок 4).

Молодежь в меньшей степени испытывает потребности в помощи по отношению к другим возрастным группам. Как показывает график, наибольшие потребности характерны для средней возрастной подгруппы в выборке. Степень потребности в той или иной помощи у всех трех групп явно различается. Если молодые больше нуждаются в помощи в трудоустройстве, получении документов и медицинской помощи, то лица старше 45 лет, наряду с типичными для всех трех групп проблемами, указывают большую потребность в материальной и социальной помощи, мерах обеспечения физической безопасности.

Средняя возрастная группа (31-55 лет) испытывают потребность в разных консультациях и помощи в разрешении конфликтных ситуаций на работе. Также мы попытались узнать, насколько обладают мигранты социальным капиталом (связями на месте пребывания, прежде всего, с лицами или организациями в принимающем сообществе), которые способны обеспечить мягкое вхождение в чужую среду, с одной стороны, а с другой, насколько они тесно объединены связями со своей страной, которые, наоборот, выступают барьером на пути интеграции мигрантов.

Рисунок 4 - Потребности в помощи у мигрантов в зависимости от возрастных особенностей, в % от общего числа

Мигрантам был задан вопрос о том, к кому в первую очередь обратятся мигранты в случае необходимости срочной помощи. Ответы опрошенных распределились следующим образом (рисунок 5).

Рисунок 5 - Если вам потребуется срочная помощь, к кому вы обратитесь прежде всего? (в % от общего числа упоминаний)

Значительные различия в ориентации на определенные социальные связи и отношения и у представителей разных возрастных групп (рисунок 6).

Молодые более склонны обращаться к правовым способам решения своих проблем, тогда как обе старшие возрастные группы предпочитают чаще семейные и неформальные связи и отношения. Основными клиентами государственных учреждений являются лица в возрасте 31-45 лет, то есть наиболее востребованная на рынке труда в России группа мигрантов. Более старшее поколение отдает предпочтение семейным и родственным связям.

Рисунок 6 - Сети само- в взаимопомощи в возрастных группах

(в % от общего числа опрошенных)

Анализ тенденции интеграции мигрантов в принимающее сообщество Республики Марий Эл выявил, что 80% опрошенных мигрантов имеют близкородственные связи в своей стране. Только 3% опрошенных не имеют связен в родной стране. Фактически это сдерживает интеграционные процессы в России, влияет на готовность к интеграции со стороны самих мигрантов, заставляя постоянно ориентироваться власти в миграционной политике на временное пребывание мигрантов, не требующее значительных усилий по разработке и реализации программ долговременной адаптации иностранцев в стране. В меньшей степени связаны с Марий Эл молодая и одинокая группа опрошенных мигрантов, а чем старше мигрант, тем больше связей и отношений он имеет с родной страной. Зависимость от родственников, проживающих в родной стране, падает только после 15 лет проживания мигранта в России.

Таким образом, мигранты ориентируются, прежде всего, на помощь со стороны своей семьи, близких людей. Правда, в принимающем сообществе достаточно четко определились контуры местных помогающих инстанций. К ним относятся управление по работе с мигрантами, организация, в которой трудоустроен мигрант и полиция. Все остальные государственные, национальные, правозащитные и иные организации не играют существенной роли в жизни современного российского мигранта.

3. Совершенствование государственного консалтинга в миграционной сфере республики марий эл

Практической деятельности в сфере занятости и трудовой миграции является создание условий для формирования современной инфраструктуры рынка труда, обеспечение устойчивого социально- экономического и демо­графического развития территории, удовлетворение потребностей экономики в трудовых ресурсах, рациональное размещение населения на территории Республики Марий Эл, использование интеллектуального и трудового потенциала мигрантов, воздействие на процессы занятости и трудовой миграции. И от того, насколько эффективно решаются данные задачи, зависит решение многих социальных проблем на местном уровне. Проектная идея - решения трудоустройства миграционных граждан.

Данный проект вы­полняется в интере­сах трудовых мигрантов, проживающих на территории Республики Марий Эл или которые в будущем желали бы приехать в республику. Целевые группы проекта - это лица, группы, организации, получающие напрямую выгоду от реализации проекта. К ним непосредственно относятся: руководитель и сотрудники, а также миграционный поток. Стратегическая цель проекта - улучшение положения трудовых мигрантов в Республике Марий Эл. Это будет достигнуто вследствие реализации данного проекта и достижение его тактической цели. Тактическая цель проекта - помощь трудовым мигрантам(создание сай­та, кабинет в миграционной службе по вопросам иностранных граждан).

Цель проекта - достаточная занятость иностранных граждан. Мероприятия:

1. Проведение статистического анализа безработных иностранных граждан;
2. Мониторинг свободных рабочих мест;
3. Создание условий для беспрепятственной реализации прав мигрантов;
4. Сообщение населению Республики Марий Эл о прибытии людей иного менталитета;

1.5. Трудоустройство иностранных граждан.

1. Выявление лидера команды, ответственного за создание сайта;
2. Сформирование команды, занимающейся созданием сайта, обеспечива­ющего информационную поддержку трудовым мигрантам;
3. Аренда кабинета в здании миграционной службы;
4. Распределение обязанностей между командой проекта;
5. Создание сайта по банку вакансий среди мигрирующих граждан;
6. Обработка информации сайта «Мигратруд».

Проведем анализ проблемной области проекта и построим «дерево проблем». «Дерево проблем» представляет собой структурированное визуальное представление существующих взаимосвязей между проблемами, которые рассматривает проект. Алгоритм построения «дерева проблем»:

1. Центральная проблема - отсутствие занятости иностранных граждан
   в Республики Марий Эл.
2. Под центральной проблемой располагается ряд проблем, которые
   явились причиной ее возникновения, к ним относятся (причины первого порядка):
3. Отсутствие потребности в трудовых мигрантах в государственных учреждениях Республики Марий Эл;
4. Неэффективность разработки и утверждений территориальных (район­ных и городских) программ развития общественных работ, на базе которых формируются организация временных рабочих мест;
5. Недостаточное социальное партнерство с иностранными гражданами в Республики Марий Эл.

Еще ниже размещаются проблемы, которые в свою очередь привели к возникновению причин центральной проблемы, к ним относятся (причины второго порядка):

1. Неэффективная информационная поддержка гражданам, ищущим рабо­чее место;
2. Неорганизованно созданы условия по легализации трудовых мигрантов;
3. Отсутствие баланса по привлечению иностранной рабочей силы, с уче­том реального потенциала служб занятости по приему и обустройству
   мигрантов;
4. Отсутствие программ по подбору кадров;
5. Органы власти считают устройство иностранных граждан второстепен­ной, так как в первую очередь должны трудоустроить жителей Республики Марий Эл;

6. Отсутствие заинтересованности со стороны служб занятости Республики Марий Эл.

Далее размещаются следующие проблемы, которые так же привели к возникновению причин центральной проблемы, к ним относятся (причины третьего порядка):

1. Неэффективная информационная поддержка гражданам, ищущим рабочее место;

2. Неорганизованно созданы условия по легализации трудовых мигрантов.

3. Определение следствий центральной проблемы. Следствия располагаются над центральной проблемой.

К следствиям первого порядка относятся:

1. Асоциальный образ жизни мигрантов (преступность);
2. Снижение притока квалифицированных трудовых мигрантов;
3. Текучесть кадров среди трудовых мигрантов.

К следствиям второго порядка относятся:

1. Увеличение маргинального образа жизни;
2. Высокий уровень заболеваемости;
3. Отсутствие передового опыта;
4. Отсутствие инновация;
5. Отток перспективных мигрантов;
6. Значительное снижение обмена передовым опытом.

4. Упорядочивание выявленных проблем и следствий путем выявления
взаимосвязей между ними.

На основе этого можно сделать вывод, что проблема отсутствия заня­тости иностранных граждан в Республики Марий Эл имеет негативное влияние на население. В законченном виде «дерево проблем» отражает реально су­ществующую ситуацию в Республики Марий Эл.

Алгоритм построения «дерево целей» проекта (рисунок 7):

1. Формируется цель проекта - достаточная занятость иностранных граждан в Республики Марий Эл.

2. Причины центральной проблемы первого порядка из «дерева про­блем» преобразуются в средства первого порядка «дерева целей»:

1. Потребности в трудовых мигрантах в Республики Марий Эл;
2. Эффективность разработки и утверждений территориальных (районных и городских) программ развития общественных работ, на базе которых формируются организация временных рабочих мест;
3. Достаточное социальное партнерство с иностранными гражданами в
   Республики Марий Эл.

3. Формируются средства второго порядка, путем преобразования нега­тивных утверждений причин второго порядка из «дерева проблем» в пози­тивное утверждение:

1. Эффективная информационная поддержка гражданам, ищущим рабочее место;
2. Организованно созданы условия по легализации трудовых мигрантов;
3. Наличие баланса по привлечению иностранной рабочей силы, с учетом реального потенциала служб занятости по приему и обустройству мигрантов;
4. Наличие программ по подбору кадров;

Рисунок 7 - «Дерево целей»

1. Органы власти считают устройство иностранных граждан важной проблемой, так как в первую очередь должны трудоустроить жителей
   Республики Марий Эл;

Заинтересованность со стороны служб занятости Республики Марий Эл. Это порождает средства третьего порядка:

1. Достаточное государственное финансирование;.

2. Наличие специалистов, занимающихся разработкой программ.

3. Формируются эффекты первого, второго и третьего порядка, которые располагаются выше цели проекта, для этого следствия центральной проблемы преобразуются в позитивное утверждение. К эффектам первого порядка относятся:

1. Достойный образ жизни мигрантов (преступность);
2. Снижение притока квалифицированных трудовых мигрантов;
3. Уменьшение текучести кадров среди трудовых мигрантов.

К эффектам второго порядка относятся:

1. Снижение маргинального образа жизни.

2. Низкий уровень заболеваемости.

3. Наличие передового опыта.

4. Инновация.

5. Приток перспективных мигрантов.

6. Значительное увеличение обмена передовым опытом.

В законченном виде «дерево целей» представляет собой картину жела­емой ситуации в будущем: благодаря местному самоуправлению, центру за­нятости и миграционной службы на территории Республики Марий Эл миграционный поток будет по возможности трудоустроен. Из-за ограниченности ресурсов приходится выбирать вариант, который станет основой стратегии проекта. Для этого осуществляется анализ альтер­натив. В результате выделилось три альтернативы:

1. Обеспечение трудовыми мигрантами в Республики Марий Эл.

2. Утверждение территориальных (районных и городских) программ
развития общественных работ.

3. Формирование социального партнерства с иностранными гражданами в Республики Марий Эл.

Определим, какие специалисты нужны для того, чтобы эффективно реализовать проект, а именно социальную поддержку вынужденных пересе­ленцев, которая выражается в предоставлении вынужденным переселенцам информации о населенных пунктах, рекомендуемых для постоянного прожи­вания, об условиях проживания и о возможности трудоустройства в этих населенных пунктах. Это менеджер проекта, бухгалтер проекта, участники проекта, программист (табл. 7).

Таблица 7 - Команда проекта

Таким образом проект будет создан для достижения целей как содействие в обеспечении социальной стабильности, защищенности и благополучии населения, обеспечение потребностей экономики в рабочей силе и квалифицированных кадрах, регулирование процессов трудовой миграции и создание необходимых условий для свободной реализации прав мигрантов приняты государственные программы и концепции на федеральном и региональном уровнях. Календарный план проекта представлен в таблице 8.

Таблица 8 - Календарный план проекта

Смета проекта представлена в табл. 9.

Таблица 11 - Смета проекта

По итогам табл. 9 видно, что затраты на осуществление проекта составят 879109 руб. Для стимулирования и создания условий для добровольного переселения соотечественников на постоянное место жительства в Республики Марий Эл приняты следующие государственные программы и концепции на федеральном и региональном уровнях. Не менее значимой формой взаимодействия органов местного самоуправления и субъектов занятости и трудовой миграции является совместная работа по разработке и реализации инвестиционных проектов и программ, призванных решить существующие проблемы на рынке труда, а также их совместное финансирование на договорной основе. Целью совместных проектов является, в частности, обеспечение максимальной занятости населения, повышение квалификации и переподготовки кадров, совершенствование системы подготовки незанятых граждан к предпринимательской деятельности.

В ходе проектной работы поставленная цель была достигнута, задачи выполнены: 1) сформулирована проектная идея; 2) определены стратегическая и тактическая цели проекта; 3) рассмотрена целевая группа проекта и мероприятия проекта;4) проанализированы участники проекта, цели, альтернативы, а также проблемы проекта; 5) составлена логико-структурную матрицу и смета проекта; 6) разработан календарный план проекта. На основе проделанной работы можно сделать вывод, что данный проект важен для трудовых мигрантов нашей республики.

заключение

Проведенное исследование позволяет сделать ряд принципиальных выводов.

1. Распространенность неофициальных отношений на всех стадиях трудовой миграции в Республике Марий Эл (во время получения информации, переезда, трудоустройства и т. п.) объясняется недостаточной активностью официальных структур, обеспечивающих все стадии трудовой миграции. Необходимо развивать официальную инфраструктуру трудовой миграции в виде комплекса учреждений, работающих на официальной основе и обеспечивающих легитимность, информированность, безопасность мигрантов на разных стадиях миграции. Такие комплексы могут включать информационно-консультационные центры, услуги по трудоустройству, юридические услуги, профессиональные центры и т. п.

2. Большое значение в современных условиях имеет повышение уровня правовой грамотности мигрантов. Этим должны заниматься, как нам кажется, официальные организации, поставляющие мигрантов в Россию и принимающие их в нашей стране. Необходимо также активизировать роль СМИ, причем как в стране исхода, так и в принимающем государстве. В местах массового пребывания трудовых мигрантов необходимо поощрять работу юридических клиник.

3. Нелегальный труд иностранцев в Республике Марий Эл создает питательную среду для развития теневой экономики и коррупции. Данная проблема может быть решена только при активных действиях властей по легализации труда иностранцев и миграционному контролю. Политика в области трудовой миграции должна быть тесно связана с экономической политикой противодействия неформальной и теневой экономике.

4. Необходимы социальные программы по формированию толерантности общества, в том числе в школах.

5. Следует также отметить, что противодействие нелегальной миграции требует от государства активного сотрудничества с другими регионами РФ и с организациями гражданского общества внутри региона. Необходимо активизировать ресурс межгосударственных соглашений с целью развития легитимного пространства трудовой миграции.

Подводя итог, можно сделать вывод о необходимости создания системы мер помощи внешним трудовым мигрантам в адаптации к жизни в российском социуме в зависимости от мотивации, целей и сроков пребывания самих мигрантов, их культурного капитала, знаний, навыков и компетенций. На первичном этапе пребывания на территории России наиболее важной целью должна являться формальная адаптация – получение информации на понятном мигранту языке о прохождении предусмотренных законодательством процедур, получение легального статуса, жилья и работы.

При этом у иностранного гражданина должна быть возможность изучать язык, законы и культуру принимающего сообщества так, чтобы он мог проявлять самостоятельность в повседневном бытовом взаимодействии с коренным населением. Далее в зависимости от мотивации мигранта оставаться в России на длительное время или нет, ему должны предоставляться возможности для более глубокого изучения русского языка и культуры. При разработке мероприятий по адаптации также необходимо учитывать и социально-демографические характеристики мигрантов: большинство из них является мужчинами – выходцами из Украины и стран Средней Азии, возрастом до 49 лет, имеющим незаконченное или законченное среднее или среднее специальное образование.

Однако с каждым годом в структуре миграционного прироста увеличивается доля женщин, а также доля детей и пожилых людей, которые в процессе адаптации сталкиваются со специфическими проблемами, например, с проблемой доступа к системе образования и здравоохранения, что для благополучия данных категорий людей – вопросы первостепенной важности.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Конвенция № 97 «О трудящихся-мигрантах» [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
2. Международная Конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
3. Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
4. Федеральный закон от 28.12.2014 № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения Российской Федерации» [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
5. Федеральный закон от 29.12.2006 255-ФЗ «Об обеспечении пособиями временной нетрудоспособности, по беременности и родам граждан, подлежащих обязательному социальному страхованию» [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
6. Федеральный закон от 25.07.2002 № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
7. Федеральный закон от 17.07.1999 г. № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи» [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
8. Приказ Минтруда России от 24 октября 2015 г. № 795н «Об утверждении Порядка оформления и выдачи заключения о привлечении и об использовании иностранных работников» [Электронный ресурс].- Режим доступа: СПС «Гарант» (дата обращения 01.09.2018)
9. Андреев, Г.В. Незаконная миграция как критерий уровня взаимодействия правоохранительных органов / Г.В. Андреев // Право и безопасность.- 2018.- № 2.- C.11-19.
10. Андреев, Е.М. О точности результатов российских переписей населения и степени доверия к разным источникам информации / Андреев Е.М. // Вопросы статистики.- 2018.- № 11.- С.21-35.
11. Андреева, А.А. Определение понятий «внешняя трудовая миграция» и «внутренняя трудовая миграция» в рамках социологического исследования / А.А. Андреева // Теория и практика общественного развития.- 2016.- № 8.- С. 30-42.
12. Аникина, Е.А. Влияние внешней миграции на систему социально-трудовых отношений в России / Е.А. Аникина, В.С. Раковская, И.А. Туманова // Современные проблемы науки и образования.- 2014.- № 6.- C.39-51.
13. Балахонов, А.В. Внешняя трудовая миграция в России: уточнение модели нормативного регулирования / А.В. Балахонов, Е.А. Малышев, В.А. Яковлев // Вестник Краснодарского университета МВД России.- 2016.- №4.- С.20-29.
14. Бедрина, Е.Б. Внешняя трудовая миграция в регионе: состояние и перспективы в условиях экономического кризиса / Е.Б. Бедрина, О.А. Козлова // Экономика региона.- 2015.- № 3.- C.30-45.
15. Бобырев, В. Законодательная деятельность - основа противодействия незаконной миграции / В. Бобырев // Миграционное право.- 2014.- № 1.- C.20-29.
16. Богатырева, М.Р. Регулирование внешней трудовой миграции, как баланс интересов всех участников процесса / М.Р. Богатырева // Инновации и инвестиции.- 2014.- № 7.- С.45-60.
17. Бондарук, А.Ф Интеграция мигрантов в социально-экономическое пространство / А.Ф. Бондарук, В.М. Голянич, В.А. Перепелкина // Управленческое консультирование.- 2016.- № 10 (82).- C.16-25.
18. Бородкин Ф.М. Преодоление социальной эксклюзии: новые подходы / Бородкин Ф.М. // Социологический журнал.- 2016. ‐ № 3.- С. 5-17.
19. Варшавская, Е.Я. Миграционные планы выпускников региональных вузов России / Варшавская Е.Я., О.С. Чудиновских // Вестник Московского университета. Сер. 6: Экономика.- 2015.- № 3.- С. 36-58.
20. Виценец, Т.Н. Особенности формирования рынка внешней трудовой миграции / Т.Н. Виценец // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета.- 2015.- № 1.- C.16-26.
21. Гладырев, Б.С. Этнические мигранты на улицах Петербурга / Б.С. Гладырев // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены.- 2015.- № 2 (90).- C.80-99.
22. Голиков, В.Д. Социальный портрет мигранта в России / В.Д. Голиков, А.О. Овчинников // Вестник ВЭГУ.- 2015.- № 4 (72).- С. 5-15.
23. Гридасов, Г.Н. Сравнительный анализ динамики миграционного прироста пожилого населения Самарской области / Гридасов Г.Н., Н.О. Захарова, Е.С. Балуева // Успехи геронтологии.- 2017.- № 24.- С. 707-712.
24. Дементьев, Н.В. Внешняя трудовая миграция как индикатор экономической безопасности России / Н.В. Дементьев // Социально-экономические явления и процессы.- 2017.- № 7 (29).- C.40-59.
25. Дементьева, С.В. Учебная миграция в Томский политехнический университет: механизм и практики эффективной адаптации / Дементьева С.В., Е.В. Гиниятова // Известия Томского политехнического университета. Инжиниринг георесурсов.- 2018.- № 321.- С. 187-190.
26. Демина, Н.Н. О некоторых проблемах создания правовых механизмов противодействия нелегальной миграции / Н.Н. Демина // Вестник РГТЭУ.- 2015.- № 2 (29).- C.10-18.
27. Довгалёва, И.В. Социальная адаптация трудовых мигрантов / И.В. Довгалёва // Инновационная наука.- 2016.- № 10.- С. 17-30.
28. Донецкий, А.М. Внешняя трудовая миграция – зло или благо? / А.М. Донецкий // Вестник Воронежского института высоких технологий.- 2014.- № 10.- C.60-88.
29. Дорогин, В.Г. О правовом регулировании внешней трудовой миграции в Российской Федерации / В.Г. Дорогин // Наука и общество.- 2014.- № 4.- C.15-28.
30. Ермаков, С.П. Возрастные особенности миграции населения в субъектах Российской Федерации / Ермаков С.П., С.Ю. Никитина // Народонаселение.- 2016.- № 3.- С. 15-29.
31. Зайончковская, Ж.А. О трудовой миграции / Ж.А. Зайончковская // Социальная сфера: проблемы и суждения.- М., 2018.- 290 с.
32. Замятина, Н.Ю. Метод изучения миграций молодежи по данным социальных интернет-сетей: Томский государственный университет как центр производства и распределения человеческого капитала // Региональные исследования.- 2018.- № 2.- С. 15-29.
33. Зинченко, Н.Н. Международное миграционное право: основы теории и практики / Н.Н. Зинченко.- М., 2011.- 232 с.
34. Зинченко, Н.Н. Миграция населения: теория и практика международно-правового регулирования / Н.Н. Зинченко.- М., 2014.- 289 с.
35. Зорин В. Главный миф о мигрантах порождают неточные цифры / В. Зорин [Электронный ресурс].- Режим доступа: http://tjk.rus4all.ru/expert/20140530/724125556.html (дата обращения 01.09.2018)
36. Ионцев, В. Модели интеграции мигрантов в современной России (научно-исследовательский отчет) / Ионцев В., Ивахнюк И.- М., 2016.- 298 с.
37. Ионцев, В.А. Международная миграция / В.А. Ионцев.- М., 2017.- 320 с.
38. Исабеков, К.С. Внешняя трудовая миграция: международно-правовой аспект / К.С. Исабеков // Юридическая наука и практика.- 2014.- № 2.- C.60-70.
39. К вопросу о миграционной политике в Республике Марий Эл [Электронный ресурс].- Режим доступа: http://mosi.ru/ru/conf/articles/k-voprosu-o-migracionnoy-politike-v-respublike-mariy-el (дата обращения: 01.09.2018)
40. Калайда, А.П. Миграциология в XXI веке: внешняя трудовая миграция / А.П. Калайда // European Research.- 2016.- № 10 (11).- C.35-40.
41. Капура, М.М. Социально-правовая парадигма государственной национальной политики / М.М. Капура // Государственная власть и местное самоуправление. - 2018. - №10.- C.19-32.
42. Карачурина, Л. Внешняя трудовая миграция: очередной шаг в сторону рестрикции / Карачурина Л. // Экономико-политическая ситуация в России.- 2016.- № 11.- C.13-34.
43. Катровский, А.П. Учебная миграция в вузы России: факторы и мотивация/ Катровский А.П.- М.: Совет по миграциям стран СНГ, 2015.- 276 с.
44. Кашницкий, И.С. Межрегиональная миграция молодежи в России: комплексный анализ демографической статистики / Кашницкий И.С., Н.В. Мкртчян, О.В. Лешуков // Вопросы образования.- 2017.- № 3.- С. 169-203.
45. Крючкова, М.А. Внешняя и внутренняя трудовая миграция в Южном Федеральном Округе / М.А. Крючкова, В.Е. Романцева, Е.С. Мальдова // Science Time.- 2016.- № 12 (24).- C.30-49.
46. Курылев, К.П. Внешняя трудовая миграция в Россию: история и современность / Е.С. Курылев, М.Е. Веретельникова // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения.- 2017.- № 2.- C.50-59.
47. Лаптева, М.Л. Коммуникативные потребности мигрантов в трудовой сфере деятельности: к вопросу социокультурной адаптации/ М.Л. Лаптева, Н.В. Лукина // Гуманитарные исследования.- 2016.- № 3.- C.30-38.
48. Люев, А.Х. Внешняя трудовая миграция и конкуренция на российском рынке труда / А.Х. Люев // Вестник Адыгейского государственного университета.- 2016.- № 1 (156).- C.91-99.
49. Максытова, Б.Т. Современная внешняя трудовая миграция / Б.Т. Максытова, С.Е. Ешенова // Известия ВУЗов Кыргызстана.- 2015.- № 11.- С. 21-33.
50. Малышев, Е.А. Внешняя трудовая миграция в современной России: этапы законодательного регулирования / Е.А. Малышев // Юристъ-Правоведъ.- 2016.- № 5 (72).- C.70-89.
51. Малышев, Е.А. Гарантии прав субъектов внешней трудовой миграции в Российской Федерации / Е.А. Малышев // Вестник Калининградского филиала СПбУ МВД России.- 2015.- № 2 (36).- C. 60-65.
52. Малышев, Е.А. О мерах административной ответственности за правонарушения в сфере внешней трудовой миграции в России / Е.А. Малышев // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями.- 2014.- № 11.- С. 11-16.
53. Малышев, Е.А. Тенденции развития государственного регулирования внешней трудовой миграции в России / Е.А. Малышев // Вестник Калининградского филиала СПбУ МВД России.- 2015.- № 4 (38).- C.10-14.
54. Малышева, М.А. Трудовая миграция в странах СНГ: ключевые проблемы гендерного неравенства / М.А. Малышева // Миграционное право.- 2014.- № 3.- C.15-30.
55. Мамедов, А.А. Внешняя трудовая миграция как фактор развития человеческого потенциала Российской Федерации / А.А. Мамедов // Вектор науки Тольяттинского ГУ.- 2017.- № 3 (37).- C.72-90.
56. Махрова, А. Москва: мегаполис? агломерация? мегалополис? / Махрова А., Т. Нефедова, А. Трейвиш // Демоскоп Weekly [Электронный ресурс]: http://demoscope.ru/weekly/2018/0517/demoscope517.pdf (дата обращения 01.09.2018).
57. Мельникова, А.С. Современные методологические подходы к организации мониторинга трудовой миграции и ее влияние на социально-экономические и демографические параметры территориального развития/ А.С. Мельникова // Фундаментальные исследования.- 2017.- № 10.- C.8-14.
58. Миграционная служба считает, что Марий Эл малопривлекательна для мигрантов по экономическим причинам [Электронный ресурс].- Режим доступа: https://7x7-journal.ru/item/75030 (дата обращения: 01.09.2018)
59. Мкртчян, Н.В. Динамика населения регионов России и роль миграции: / Мкртчян Н.В. // Известия РАН. Сер. География.- 2017.- № 5.- С. 28-42.
60. Мкртчян, Н.В. Миграция молодежи в региональные центры России в конце XX – начале XXI века / Мкртчян Н.В. // Известия РАН. Сер. География.- 2014.- № 6. С. 19-32..
61. Мкртчян, Н.В. О влиянии миграции на возрастной состав населения регионов, городов и районов России / Мкртчян Н.В. // Научные труды ИНП РАН.- М.: МАКС Пресс, 2015.- 396 с.
62. Моисеенко, В.М. Миграционные потоки пожилого населения в России / Моисеенко В.М., О.С. Чудиновских // Психология зрелости и старения.- 2016.- №1. С. 28-35.
63. Мокрецова, О.Г. Ожидания в структуре социально-психологической адаптации трудовых мигрантов / О.Г. Мокрецова // Вестник психотерапии.- 2016.- № 56 (61).- C.77-84.
64. Муравьева, Л.М. Современные проблемы внешней трудовой миграции в регионах России / Л.М. Муравьева // Вестник Московского государственного областного университета.- 2015.- № 1.- C.66-80.
65. Науменко, С.М. Влияние новой миграционной политики России на внешнюю трудовую миграцию / С.М. Науменко, О.А. Кузьменко // Университетская наука.- 2017.- № 1.- C.76-85.
66. Незаконная миграция в России: Материалы конференции «Незаконные мигранты в России: ситуация, тенденции, политика».- М., 2014.- 354 с.
67. Подгорнова, Н.А. Статистический подход в оценке трудовой миграции в целях социально-экономического развития региона / Н.А. Подгорнова // Наука и бизнес: пути развития.- 2016.- № 6.- C.73-80.
68. Политика интеграции мигрантов в России: вызовы, потенциал, риски (рабочая тетрадь) // Российский совет по международным делам (РСМД).- 2014.- №14.
69. Прудников, К.В. Психосемантический анализ ценностно‐смысловой сферы лиц пенсионного возраста, дифференцированных по уровню социально‐психологической адаптированности / Прудников К.В., Максимова С.Г. // Известия АлтГУ, 2018.- №2‐2 (74).- С 246‐249.
70. Романенко, В.В. Социально-демографические характеристики международных мигрантов и проблемы их адаптации / В.В. Романенко // Развитие науки и технологий.- 2017.- № 4.- C.120-133.
71. Ромодановский, К. Актуальные вопросы правового регулирования миграционных процессов в Российской Федерации / К. Ромодановский // Миграционное право.- 2014.- № 1.- C.40-69.
72. Рязанцев, С.В. Трудовая миграция в странах СНГ и Балтии: тенденции, последствия, регулирование / С.В. Рязанцев.- М., 2018.- 210 с.
73. Смирнова, Т.В. Пожилые люди: стереотипный образ и социальная дистанция / Смирнова Т.В. // Социологические исследования.- 2014.- №8.- С.49‐55.
74. Смотрова, Т.Н. Профессиональная самореализация личности в контексте адаптации соотечественников в России / Т.Н. Смотрова // Наука вчера, сегодня, завтра.- 2017.- № 12.- C.80-89.
75. Солодилов, А.В. Нелегальная миграция в современной России и экономический рост: критический анализ / А.В. Солодилов, А.И. Тихонов// Вестник МГОУ.- 2016.- № 4.- C.41-50.
76. Стратегия – 2020. Новая модель роста – новая социальная политика / Под ред. В.А.Мау, Я.И. Кузьминова.- М., 2014.- 498 с.
77. Суслова, Т.Ф. Социальное самочувствие личности в условиях миграции / Т.Ф. Суслова // Вестник МГОУ.- 2017.- № 4.- C.32-38.
78. Тарасова Е.В. Особенности миграции населения старше трудоспособного возраста в Алтайском крае / Тарасова Е.В. // Социальная интеграция и развитие этнокультур в Евразийском пространстве.- 2016.- № 1.- С. 150-153.
79. Ульмасов, Р. Положительные и отрицательные аспекты внешней трудовой миграции в Таджикистане / Р. Ульмасов // Кадровик. Кадровый менеджмент.- 2014.- № 5.- С. 22-35.
80. Флоринская, Ю.Ф. Оценка уровня миграционной мобильности молодежи малых российских городов (по опросам выпускников школ) / Флоринская Ю.Ф., Т.Г. Рощина // Проблемы прогнозирования.- 2017.- № 3.- С. 125-139.
81. Холостова, Е.М. Проблемы одиночества пожилых людей. Социальная работа с пожилыми людьми / Холостова Е.М.. – М., 2018.- 298 с.
82. Чихичин, В.В. Учебная миграция на Северном Кавказе: причины, география и возможные проблемы / Чихичин В.В. // Наука. Инновации. Технологии.- 2015.- № 2.- С. 161-178.
83. Чудиновских, О.С. Где хотят жить выпускники российских вузов? / Чудиновских О.С., М.Б. Денисенко // Демоскоп Weekly. [Электронный ресурс]: http://demoscope.ru/weekly/2003/0119/tema01.php (дата обращения 01.09.2018).
84. Чудиновских, О.С. Учет миграции в России: причины и последствия кризиса / Чудиновских О.С. // Демоскоп Weekly. [Электронный ресурс]: http://demoscope.ru/weekly/2005/0185/analit03.php (дата обращения 01.09.2018).
85. Шитова, Н.Б. Внешняя трудовая миграция в РФ: государственно-правовые основы регулирования и перспективы его развития / Шитова Н.Б. // Вестник Нижегородской правовой академии.- 2016. № 4 (4).- С. 40-43.
86. Шмидт, В.Р. Междисциплинарный подход к проблеме социальной эксклюзии / Шмидт В.Р. // Журнал исследований социальной политики.- 2015.- № 4.- С. 547‐566.
87. Эль-Сибаи, Н.М. Социографический портрет современного мигранта / Н.М. Эль-Сибаи // Фундаментальные исследования.- 2016.- №2.- C.14-25.
88. Эмбрехт, Р.В. Роль образовательной миграции в демографическом развитии Томской области / Эмбрехт Р.В. // Вестник Томского государственного университета.- 2017.- № 348.- С. 76-79.
89. Юдина, Т.Н. Миграция: словарь основных терминов / Т.Н. Юдина.- М., 2018.- 178 с.

ПРИЛОЖЕНИЯ